У той вечар Гіляра сядзела ў замкавай бібліятэцы, спрагаючы няправільныя дзеясловы кгархаля. Румэл - "кахаю", рамуц - "кахаеш", райман - "кахае". Гэтыя формы дзяўчына добра памятала. А вось "мы кахаем" - гарумэл, як у стандартных дзеясловаў, або лорумэл, як у некаторых дзеясловаў, што абазначаюць моцныя пачуцці? Сярод іх была невялікая група і з такой прыстаўкай. І спытаць няма ў каго. Венцэля ў замку няма, паехаў кудысці па справах, у слугаў і без яе пытанняў ёсць чым заняцца, дружына - таксама не адпачывае.

Ясно представив реакцию матери на то, что ей предстояло увидеть в спальне, Октавия малодушно сбежала. Вид чужого горя, даже у совершенно посторонних людей, всегда болезненно ранил её душу, а тут мама...

Если убрать разного рода лирические отступления и мелкие подробности, рассказ Октавии сводился к следующему. Она родилась в аристократической профессорской семье в период правления Леона II, князя-ректора, прославившегося исключительно продолжительностью своего пребывания на троне: он правил нашим крошечным государством немногим менее семидесяти лет, что оказалось значительно дольше всей земной жизни Октавии: девушка несколько дней не дожила до своего семнадцатого дня рождения и чуть больше месяца до окончания первого курса.

Минут через пять вызванный мною слуга передал мне ключи от одной из гостевых комнат, магический контур был разомкнут, и влюблённая парочка растворилась в пространстве. Прощаясь, я успел стребовать с дядюшки обещание заглянуть как-нибудь ко мне вечером на чашку чая. Возможность пообщаться с близким человеком, с которым попрощался навсегда в день его похорон, почему-то показалась мне очень желанной. Дядюшка ответил мне согласием, потребовав, со своей стороны, обеспечить максимальную секретность его визитов.

* * *

Увечар, калі Венцэль з Гілярай напрыканцы засталіся ўдваіх, валадар замка, а з сённяшняго дня яшчэ й граф, цяжка апусціўся ў старую скураную фатэль Дзяўчына ўселася побач на шырокім, зручным для сядзення падлакотніку.

- Вы намерены последовать примеру своего дядюшки и связать свою судьбу с девушкой-призраком? - спросила Гортензия Вильгельмина, едва я только закончил свой рассказ.
- Ну что вы, баронесса. Я всего лишь хотел выяснить мотивы поступков призрака, которого столь опрометчиво пустил на территорию замка. Согласитесь, мысль о том, что кто-то может бесконтрольно проникать в твоё жилище в любое время суток не может не нервировать.

Сказать, что я был удивлён, это значит, вообще ничего не сказать. Я был настолько ошарашен, что на некоторое время потерял дар речи. А дядюшка продолжал:
- Кстати, познакомься, племянничек, Гортензия Вильгельмина, баронесса фон Ойле, единственная любовь всей моей жизни.
Я молча приложился губами к протянутой для поцелуя руке красавицы. Рука, на удивление, оказалась тёплой.
- Августин, милый, почему ты до сих пор не познакомил меня со своим племянником? - обратилась Гортензия к дяде. - Такой приятный молодой человек...

Необходимость закрытия архива для посетителей объяснялась тем, что в момент открытия дверей помещения, магический контур, который должен был блокировать способность таинственной визитёрши к дематериализации, размыкался. Кроме того, для успешного функционирования магического контура было необходимо присутствие поблизости от него мага, который поддерживал бы его в рабочем состоянии.

Если какое-либо явление нельзя объяснить естественными причинами (а, похоже, именно с такой ситуацией я и столкнулся), следует обратиться к специалистам по сверхъестественным явлениям. Я никогда не увлекался магией или оккультизмом (специалисты утверждают, что это - не одно и то же), даже блюдце ни разу не крутил, однако, следуя традиции, каковая есть опора любой монархии, в том числе и университетской, сохранял у себя существующую со времён основателя династии небольшую кафедру оккультных и магических наук.

Ни на следующий день, ни в течение всей последующей недели в книге регистрации посетителей архива фамилия Мимериус так и не появилась. Я пришёл к мысли, что со мной беседовала какая-нибудь участница клуба исторических реконструкций, увлекающаяся историей Золотой Розы, и решившая "опробовать на практике" свои реконструкторские навыки. В этом контексте становились понятными и старинный реверанс, и архаичное обращение, и фамилия, взятая из какой-нибудь хроники времён позднего Средневековья, но, как показали дальнейшие события, моя гипотеза не имела ничего общего с реальностью.