(Доклад, прочитанный на семинаре в UCLA 8 февраля 2019 года)

Второе южнославянское влияние связано, прежде всего, с памятниками церковной письменности, к числу каковых принадлежат и паремийные чтения первым русским святым – князьям Борису и Глебу. Согласно классификации Л.С. Соболевой, все сохранившиеся списки этого небольшого по объёму памятника распределяются между четырьмя редакциями. Самой древней, по её мнению, является Особая редакция, созданная между 1036-1054 гг. и сохранившаяся в единственном списке XVI в. Несколько позднее сформировался текст Краткой редакции. В результате распространения её текста библейскими цитатами появилась Пространная редакция, на основе которой была создана Дополнительная. Все четыре редакции оформились до 1115 г. [1].
Настоящая работа выполнена на материале десяти из двенадцати дошедших до нас списков Краткой редакции (к двум спискам, к сожалению, доступ получить не удалось). Предлагаемая вашему вниманию работа выполнена в рамках разработанного Л. П. Жуковской лингвотекстологического метода, в основе которого лежит пословное сличение списков исследуемого памятника письменности. Рассмотрим использованные для данного исследования списки паремийных чтений Борису и Глебу.
К1 ЦГАДА, Фонд Московской Синодальной типографии, № 51. Паремийник "Типографский", XIII-XIV вв.
К2 ГПБ, Q.п. 1.13. Паремийник, XIII-XIV вв.
К3 ГБЛ, Собрание Румянцева, № 303. Паремийник "Высоцкий", XIV век.
К4 ЦГАДА, Фонд Московской Синодальной типографии, № 55.
Паремийник Фёдоровский, XIV век.
К5 ЦГАДА, Фонд Московской Синодальной типографии, № 52. Паремийник, XIV век.
К6 ГПБ, Q. 1.178. Паремийник, XV век.
К7 Рукопись из собрания Кирилла Белозерского. Сборник от правил святых апостол, 1424 г. Рукопись утрачена. Текст цитируется по его изданию Варлаамом [2].
К8 ГПНТБ СО РАН (Новосибирск), Томское собрание F II/5. Минея служебная за Июль месяц, XV век (третья четверть).
К9 ГПНТБ СО РАН (Новосибирск), Тихомировское Собрание, № 11. Богородичник, г. Вильно, 1545.
К10 ЦГАДА, Фонд МГАМИД, № 570, XV век.
Заглавная буква К в кодировках рукописей указывает на принадлежность рукописи к Краткой редакции, а следующей за ней номер – на возраст рукописи: самая древняя рукопись маркирована цифрой 1, а самая поздняя, соответственно, цифрой 10.
Весь корпус представленных здесь рукописей на две группы: старшую и младшую. В старшую группу нами объединяются пять рукописей XIII-XIV вв., а в младшую - пять рукописей XV в. В основе этого деления лежат явления, традиционно связываемые со вторым южнославянским влиянием. В разночтениях, которые рассматриваются ниже, мы видим замену русизма или слова общего для древнерусского и церковнославянского языков на церковнославянизм. Русизмами в данной работе называются лексемы, характерные для русского языка и не встречающиеся без каких-либо особых причин в противопоставлять церковнославянский и русский языки друг другу. Так, например, неполногласная лексика маркирует текст как русский, а неполногласная – как церковнославянский.
Для языка списков старшей группы характерно употреблени имён собственных в неполногласной форме, так, как создатели текста произносили их в своей повседневной жизни: Володимир (киевский князь, крестивший Русь), Вышегород (резиденция великих князей киевских), новгородци. В списках младшей группы такие слова часто заменяются своими неполногласными эквивалентами. Например: "ѿятъ бо ѿ на(с) бъ володiмира" KI-139г ~ володимира K2-259об ~ володимера K3-146а ~ володимира K4-143в ~ володимера K5-222 ~ володимера K6-173 ~ владимера K7-c.44 ~ в'ладимера K8-150г ~ владимера K9-220об ~ володимера K10-222. Этот случай не единичен. Так, во фразе "Стѣнамъ твоимъ вышегороде" KI-139б в списках К4 и К7 наименование резиденции великих киевских князей появляется в неполногласном оформлении: вышеграде К4-142 г, вышеграде К7-с.43. Остальные списки сохраняют написание К1. Целый ряд случаев замены полногласного варианта на неполногласный связан со списком К7: "и рѣша новгородци" KI-138г ~ новогра(д)ци K7-с.43; "рагозенъ с новгородци" KI-138г ~ с новогра(д)ци K7-с.43; "и созва новгородци" KI-138г ~ новоградци K7-с.43.
Совершенно иную природу имеет следующее разночтение: "жена с города оуломкомь жернова оуби" KI-140г ~ съ града К7-с.45. Дело в том, что в русской редакции церковнославянского языка старшего периода существительные «городъ» и «градъ» имели различное значение: слова «градъ» обозначало населённый пункт несельского типа, в то время как – «город» - исключительно гордскоу укрепление, городскую стену. В языке создателя списка К7 это различие, повидимому, было утрачено.
Последний случай замены полногласного варианта на неполногласный обнаружен в списке К6: "можемъ кнѧже бороти по тебе" KI-138г ~ брати сѧ К6-171об. Остальные списки дают то же чтение, что и К1. Появление здесь восточнославянского полногласного варианта можно объяснить стремлением древнерусских книжников избежать омонимии между «брати» - take и «брати» - fight. Однако, для создателя К6 верность чистоте церковнославянского языка оказалась более важной, чем различение этих омонимов.
Усиление "церковнославянскости" в поздних списках памятника демонстрируют также замена в ряде случаев Ж на ЖД: "ражаѥт сѧ мужь безуменъ" К1-138а ~ раж(д)ает сѧ К7-с.42 ~ раж(д)аеть(с) К8-148в ~ раж(д)аеть(с) К9-218.
В некоторых поздних списках мы наблюдаем также появление j перед У в начале слова: "кнзь оунъ" KI-139г ~ юнъ К7-с.44 ~ юнъ К8-150в; "поставлю оуношю кнзѧ имъ" KI-с.40а ~ юношѫ К7-с.44. В остальных списках мы встречаем то же что и в KI.
Одним из признаков так называемого второго южнославянского влияния является выпадение j в междугласном положении. Эпизодическое выпадение j наблюдается в исследуемых нами списках периода второго южнославянского влияния: "пагубная рана" KI-140в ~ пагубнаа К7-с.45 ~ пагуб'наа К8-151б ~ пагоубнаа К9-220об.
Еще одним явлением, традиционно связываемым со вторым южнославянским влиянием, является сохранение на письме древнего сочетания редуцированных с плавными, давно уже не имеющего никакой опоры в реальном произношении: "кровь брату моѥю" KI-139а ~ кровь К2-257об кровь К3-145а ~ кровь К4-142в ~ кръвь К5-112б ~ кровь К6-172 ~ кръвь К7-с.43 ~ кровь К8-149г ~ кро(в) К9-219об ~ кровь К10-220об.
Одним из признаков церковнославянского языка было наличие сложных, по преимуществу двукорневых, слов. Первоначально это были кальки с греческого. Позднее же наличие в слове нескольких корней было осмысленно как признак церковнославянскости и древнерусские книжники начали самостоятельно создавать сложные многокорневые слова уже без опоры на греческий. Единственное обнаруженное разночтение, фиксирующее появление одного из таких слов, связано со списком К9: "оустраiaѥть су(д)ю правѧща су(д)" KI-139г ~ "правосѫдѧщѧ сѫдъ" К9-220об. Причастие «правосѫдѧщь» является, по-видимому, окказионализмом. По крайней мере, в известных нам словарях церковнославянского и древнерусского языков оно не зафиксировано. Вполне возможно, что это калька с греческого δικασπόλος - «творящий суд, судья».
Рассмотренные здесь примеры наглядно показывают, что паремийные чтения Борису и Глебу принадлежат к числу тех памятников, в истории которых нашли отражение явления, традиционно связываемые со вторым южнославянским влиянием. При этом, следует понимать, что, если изменения в тексте свидетельствуют об изменении в языке, то то отсутствие таковых изменений в тексте не свидетельствует ни о чём: переписчик мог просто механически скопировать текст более древней рукописи, не привнося от себя никаких изменений.

ЛИТЕРАТУРА
1. Соболева Л.С. Паремийные чтения Борису и Глебу // Вопросы истории книжной культуры. - Новосибирск, 1975. - С. 122.
2. Варлаам. Обозрение рукописей преподобного Кирилла Белозерского // ЧОИДР. - 1869.- Кн.2. - Отд. III.