Если обойти здание Латинского университета Золотой Розы и выйти к тыльной его стороне, вы окажетесь на узенькой улочке, застроенной изящными старинными особняками. Улица эта, длинною не более одной мили, ведёт к парку, среди деревьев которого прячутся замок и церковь необыкновенной красоты. Всё это - университет, улочка, парк составляют территорию одного из самых маленьких и самых необычных государств мира - Университетского Княжества Золотой Розы.
Княжество возникло на заре Средневековья, когда император Генрих Книголюб в порыве любви к своему престарелому учителю - Антонию Руману, занимавшему на тот момент должность ректора единственного в стране университета, особым эдиктом признал почтенного старца суверенным монархом с титулом князя-ректора, а кусочек земли, принадлежащий университету - территорией нового государства. С тех пор прошло более восьми веков. Распалась Империя, в государствах, возникших на её территории, несколько раз успел поменяться политический строй, а маленькое университетское княжество оставалось неизменным, сохраняя те же границы, какие были у него в день его основания. Латынь постепенно утратила свои позиции, образование во всём мире было переведено на национальные языки, и Университет Золотой Розы остался единственным в мире местом, где можно послушать лекции на языке Цицерона и Аквината. А поскольку в мире всегда есть некоторое количество любителей старины, профессора Университета (а некоторые профессорские династии насчитывали свыше тридцати поколений!) без студентов не оставались. Впрочем, я бы солгал, если бы сказал, что плата за учёбу, которую вносят студенты, является единственным источником материального благополучия Княжества и его суверена. Статус независимого государства, пусть даже совершенно номинальный, даёт его обладателю некоторые дополнительные возможности пополнять свою казну. Наша миниатюрная держава, например, печатает собственные марки и чеканит собственную монету -хрисион. Мне нечасто доводилось видеть, чтобы кто-нибудь, даже на территории Золотой Розы, рассчитывался за покупки хрисионами, и, совершенно точно, я ни разу не видел почтового конверта, на который была бы наклеена марка моего родного государства. Но среди нумизматов и филателистов эта продукция пользуется неизменным спросом, обеспечивая Княжеству непрерывный приток свободно конвертируемой в современном мире валюты. Немалую прибыль приносил и Музей Княжества Золотой Розы - поток желающих полюбоваться произведениями уникальными произведениями искусства не иссякал даже в периоды политических бурь и кризисов, которые время от времени сотрясали континент. В прошлые века правители университетского княжества, бывало, приторговывали дворянскими титулами, но около полутора столетий назад эта практика была прекращена, и в настоящее время получить дворянство Золотой Розы можно только за действительно выдающиеся достижения в области науки и культуры. Последний раз дворянское достоинство было пожаловано ныне уже покойным князем Августином III профессору Гленсону за его фундаментальное исследование по раннесредневековой европейской нумизматике. Я дворянства пока ещё никому не жаловал. Кстати, представлюсь: Виттелий VI, ныне правящий монарх Золотой Розы, племянник вышеупомянутого Августина. Мои родители погибли, когда я был ещё ребёнком, и бездетный дядюшка воспитал меня как собственного сына. Короновался я почти три года назад и был на тот момент единственным и последним представителем князь-ректорской династии Руманов. Последнее обстоятельство, конечно же, не могло не вызвать тревоги у моего окружения - прекращение династии угрожало и их собственным позициям в этом мире, и мне практически сразу же после коронации начали намекать на необходимость жениться и продолжить род. Предлагались и конкретные кандидатуры на место княгини, но ни одна из них меня не устраивала. Нет, я не сомневался в способности предложенных кандидаток произвести на свет наследника и продолжить династию. Сомневался я исключительно в своей способности терпеть какую-либо из предлагавшихся мне особей женского пола около себя в течение всей жизни. Монархам ведь не позволено разводиться! Разговоры о необходимости моей женитьбы тянулись чуть менее года, а потом произошли события, сделавшие эту тему неактуальной. Впрочем, обо всём по порядку.