Rss Feed
Яндекс.Метрика

КРОССКУЛЬТУРНЫЙ АСПЕКТ ПРЕПОДАВАНИЯ ЦЕРКОВНОСЛАВЯНСКОГО ЯЗЫКА

(Кросскультурный подход в науке и образовании. - Вып.6. - Новосибирск, 2011. - С. 54 - 56)

Усвоение любого неродного языка, наряду c получением собственно языковой компетенции (фонетической, грамматической, лексической), предполагает также приобретение учащимся компетенции кросскультурной, под которой традиционно подразумевается «способность субъекта культурного развития ориентироваться в самоценных культурах различных этносов» [3]. Нам представляется целесообразным несколько расширить приведённое здесь определение кросскультурной компетенции. Дело в том, что культурные различия могут разделять не только различные этнические, но, и в равной мере, различные конфессиональные группы, многие из которых, кстати, имеют свой сакральный язык, не тождественный ни на одном из уровней какому-либо национальному языку (католическая латынь, санскрит, церковнославянский и мн. др.). Таким образом, в определении кросскультурной компетенции было бы целесообразнее говорить не о «самоценных культурах различных этносов», но о «самоценных культурах различных социальных групп», которые могут иметь как этнический, так и какой-либо иной (конфессиональный, например) характер.
Наличие у какой-либо конфессиональной группы своего сакрального языка делает каждого представителя этой группы в той или иной степени двуязычным. При этом, языки, формирующие ситуацию такого двуязычия не распределяются по схеме «свой – чужой». И русский, и церковнославянский в равной степени свои для православного человека в нашей стране. И светская культура, обслуживаемая русским языком, и церковно-литургическая, обслуживаемая церковнославянским, в равной степени является своей для любого прихожанина православного храма. Здесь, однако, сходства между двумя языками заканчиваются, и начинаются различия, связанные, прежде всего, с особенностями усвоения каждого из этих двух языков. Если русский язык усваивается ребёнком преимущественно в процессе первичной социализации, то церковнославянский – почти исключительно в процессе формального обучения. Конечно, отдельные церковнославянские слова и выражения, особенно те, которые входят в состав обязательных ежедневных молитв, могут быть восприняты и усвоены человеком, выросшим в православной семье «естественным образом» с раннего детства, однако сколько-нибудь целостное представление о церковнославянском языке, способность понять написанный на нём незнакомый текст, не говоря ужо том, чтобы такой текст самостоятельно создать, таким образом не достигается.
Нами выделяются четыре уровня владения церковнославянским языком. Первый уровень, на котором находится основная масса прихожан, связан с пониманием на слух текста православной литургии, без какой либо его грамматической интерпретации. Этот уровень достигается даже не в процессе обучения собственно языку, но в процессе прохождения катехизаторских курсов, в процессе личных бесед со священником, во время проповеди, где могут объясняться те или иные места церковной службы, истолковываться те или иные молитвы, при общении с более опытными в литургических вопросах прихожанами.
Второй уровень предполагает умение прочитать без какой-либо грамматической интерпретации записанные церковно-кириллическим письмом тексты молитв, литургические тексты. Этот уровень уже предполагает знакомство с графикой, умение правильно интерпретировать такие буквы, как «ять», «и десятиричное», «ижица», «омега», «юс», «фита», «зело», «кси», «пси», опознать в непривычной графической форме буквы Щ и У, способность расшифровать хотя бы наиболее часто встречающиеся сокращения под титлом. Достижение этого уровня предполагает либо занятия в воскресной школе при храме, либо получение соответствующей информации из какой-либо специальной литературы: самоучителя церковнославянского языка, или, хотя бы какого-нибудь пособия по церковнославянской графике. Примерами последних могут служить пособия Д. Д. Соколова [2] или Н. П. Саблиной [1].
Третий уровень овладения церковнославянским языком связан со способностью читающего к самостоятельной лексико-грамматической интерпретации текста, хотя и не предполагает умения самостоятельно писать по-церковнославянски. Как и предыдущие два уровня, этот уровень связан преимущественно с пассивным владением языком, что, кстати, является наиболее важным не только для прихожанина, но и для священнослужителя, ибо даже последнему крайне редко приходится продуцировать авторские тексты на церковнославянском языке. Достижение этого уровня уже предполагает прохождение серьёзного языкового курса, связанного, как правило, с обучением в каком-либо специализированном православном учебном заведении.
Невозможен, конечно же, без серьёзной подготовки под руководством специалиста четвёртый – высший уровень овладения языком, предполагающий умение самостоятельно продуцировать церковнославянские тексты в строгом соответствии со всеми лексическими, грамматическими и стилистическими нормами языка. Этот уровень в большинстве случаев связан с созданием служб новопрославяляемым святым и предполагает, кроме собственно языковой компетенции хорошее знание литургики, догматики, истории церкви, начитанность в житийной литературе, владение сложными риторическими приёмами, сформировавшимися за многовековую историю церковнославянской книжности.
В ряде случаев работа с церковнославянским языком, рефлексия по поводу тех или иных, свойственных ему форм и оборотов, предполагает знакомство с греко-византийским языком и созданными на нём текстами. Это связано с тем, что по своему происхождению церковнославянский во многом является языком-калькой с греко-византийского, возникшим в результате адаптации православной византийской традиции к славянскому миру. Владение греко-византийским совершенно необходимо для правильной научной интерпретации ряда оборотов церковнославянской речи, однако рассмотрение этого аспекта выходит за пределы настоящей статьи и требует отдельного исследования.

ЛИТЕРАТУРА
1) Саблина Н. П. Слова под титлами. – СПб., 2001.
2) Соколов Д. Д. Справочная книжка по церковно-славянскому правописанию. – СПб., 1907.
3) Ферапонтов Г. А. Понятийный аппарат социо-кросс-культурного гражданского воспитания // Кросс-культурный подход в науке и образовании. – Вып. 5. – Новосибирск, 2010. – С. 56.