Положив на подлокотники руки,
Удобно откинувшись на спинку кресла,
Сидит старик.
Взгляд его устремлён в распахнутое окно,
Но он не видит
Ни машин, снующих по мостовой,
Ни пешеходов, заполняющих тротуар,
Ни тополя, осыпающего сыой пух им под ноги.
Перед его взором стоит запущенный парк,
Куст цветущей сирени,
И юноша, решительный и робкий одновременно,
Ломающий ветки на букет единственной, неповторимой...
Он видит спмого себя,
Таким, каким его уже никто не помнит,
Он видит годы, ушедшие за Ахерон.